Темная ночь

«Нннгх… ахх… Со…лис?.. Нет, прошу!» Фулгур судорожно извивался на кровати, цепляясь за первый сон за последние шестьдесят часов. Обрывки слов смешивались с привычными стонами боли и ужаса, от которых он просыпался. «Со…лис… Со…нни». Его тело скрутило сильнее — теперь физическая боль сравнялась с душевной, нервы горели от неудобного положения. «СОННИ?!»

Он свалился с кровати, резко опершись на руку и колено, и рывком поднялся во весь рост. Зрение вспыхнуло белым светом, когда все его тело окаменело от удара боли по позвоночнику и нервной системе. Но даже сквозь это он сумел собраться, активировал Глаза и вывел запись с камеры в комнате Сонни. Крупный мужчина спокойно играл в видеоигры, смеясь в предрассветные часы, будто вчерашняя ссора его вообще не волновала. Тут до слуха Фулгура донеслись его собственные хрипы и стоны. Боль была настолько всепоглощающей, что он не сразу осознал, насколько громко страдает. Он схватил себя за предплечья, отчаянно пытаясь подавить приступ, но боль лишь нарастала, вместо того чтобы утихнуть, как обычно.

В Глазах, как всегда при выходе из энергосберегающего режима, всплыло предупреждение:

Уровень энергии критический. Требуется срочное обслуживание.

Он попытался поднести руку к виску, чтобы вернуться в энергосберегающий режим и продлить агонию, но боль снова ударила с новой силой, заставив его согнуться пополам. Колени подкосились, и он рухнул на пол, свернувшись в позе эмбриона, сжавшись в комок, вцепившись в себя в тщетной попытке обрести хоть какое-то подобие контроля. Стоны перешли в прерывистые крики, а затем — в душераздирающий вопль между судорожными вдохами. Жжение, начавшееся в позвоночнике, расползлось по всем нервам, будто тело пожирали изнутри. Через Глаза он видел, как Офицер все так же играет, бодро комментируя что-то про суши, попутно снося голову крабу из дробовика. Вне энергосберегающего режима он мог переключать камеры — и начал лихорадочно искать в доме хоть что-то, что отвлечет его от боли. В другой комнате Вор мирно спал, раскинувшись на кровати, с одной ногой, свесившейся на пол. И наконец — Экстрасенс. Тот лежал в своей постели, уставившись прямо в камеру. Один его глаз мягко светился в темноте, наблюдая с любопытством. Этот всегда умел его пугать. Фулгур знал, что спрятал камеру хорошо — и никаких причин так пристально разглядывать паучник не было.

В дверь раздался звонок. Он специально звукоизолировал свою комнату, чтобы оградить остальных от ночных шумов, но оставил им возможность связаться с ним через домофон и звонок. Мысль пронзила его сознание, как пуля: если все из Ноктикс в своих комнатах, то кто звонит в его дверь? Преодолевая боль, он переключил камеры еще раз, чтобы взглянуть на коридор перед дверью. Никого. Глюк, лишь промелькнуло у него в голове, пока жжение в жилах начало стихать. Боль наконец отступала, и его крики сменились прерывистыми хрипами сквозь стиснутые зубы. Медленно, осторожно, он разжал пальцы на предплечьях и начал подносить два пальца к виску. Он уже поднес руку к глазам, когда новая волна боли заставила его снова закричать, а тело вытянулось в струну на полу. И снова звонок — его Глаза по-прежнему показывали пустой коридор, застывший в поле зрения.

Левая рука Фулгура нащупала что-то холодное и металлическое у бедра, где почти не осталось плоти. Пальцы обхватили цилиндр, сжимая нетджек в ладони. Прохлада приятно охладила жгучую боль в сайнетах. В голову полезли мысли. Темные мысли, которые в последнее время посещали его все чаще. Он рванул нетджек к шее, петля на ремне лопнула, когда он прижал багровый наконечник к Троаксу. Его тело содрогнулось в новых судорогах, боль все не отпускала. Ноктикс в безопасности. Он им не нужен. Без него им будет лучше. Можно просто уснуть.

Звонок прозвучал снова, но Фулгур даже не открыл Глаза. Он лишь провел большим пальцем по металлу нетджека, сосредоточившись на одной мысли.

«Фуфучан, ты в порядке?»

Голос заставил его широко раскрыть глаза, в последний момент переключив внимание. Фулгур задыхался, каждый вдох был таким же частым и поверхностным, как удары сердца. У него не хватало воздуха даже на ответ — не то что на притворно спокойный голос.

«Не обязательно говорить вслух. Просто подумай об этом», раздался мягкий голос Экстрасенса.

Почему этот тип всегда так не вовремя?! Мысленно выругался он, пытаясь перевести дыхание.

«Вообще-то, я считаю, что появился в самый подходящий момент». Голос был легким, почти воздушным, нежным, как цветок, в честь которого Экстрасенса и назвали. И теперь Фулгур наконец заметил: он звучал не через домофон, а прямо у него в голове. Глаза снова показали коридор — все еще пустой. Затем взгляд упал на самого Экстрасенса: тот по-прежнему был в своей комнате, но уже стоял на ногах и, как прежде, смотрел в камеру.

Ты взломал мое оборудование? Фулгур потребовал ответ, боль уступала место ярости. Он привык к невербальному общению, но только не против своей воли.

«Нет, я использую свою силу, чтобы соединиться с тобой. Раньше у меня не получалось проделать такое с кем-то, кто не из моего института… но почему-то между нами эта связь возникла с самого знакомства».

Ты читал мои мысли с самого начала?! Фулгур опустил нетджек, его прерывистое дыхание замедлилось, перерастая в гневный рык. Какого черта ты себе позволяешь?!

Экстрасенс рассмеялся, а его лицо на экране смягчилось в улыбке. «Вопрос задает человек, который подглядывает за мной через камеру, направленную на мою кровать».

Черт… Как много он услышал? Как много знает?!

«Я знал все еще до нашей встречи, Фуфучан», ответил голос. «Кажется, я попал в это время чуть раньше тебя. Я почувствовал, когда ты появился. Услышал твой ужас, когда ты думал, что разобьешься насмерть. Увидел облегчение, когда ты удержался, и восторг от мира, полного жизни. Я ощущал твой трепет, когда ты исследовал город и находил деревья на каждой улице. Твою радость, когда ты замечал сорняки, пробивающиеся сквозь трещины в асфальте, и абсолютный восторг, когда те коты прижались к тебе под дождем». Фулгур снова сжал нетджек в кулаке, не понимая, что чувствует сейчас.

«Да, я знаю, что это ты их привел. Как думаешь, кто их кормил, когда ты не мог встать с кровати? Ты можешь пустить их внутрь, знаешь ли — здесь нет правил против домашних животных».

Заткнись! Заткнись, заткнись, заткнись! Я вообще не об этом думал-

«Я знаю».

Что ты знаешь?

«Все, Фуфучан. Все, что знаешь ты, включая то, что только начинаешь осознавать. Я не знал этого раньше тебя, но то, что ты вспомнил про Сонни… вернее, Солиса, и то, что вспомнил про Алби».

Слезы навернулись на глаза Фулгура, но изображение Экстрасенса не расплывалось. Это просто кошмар, убеждал он себя. Такое просто не могло с ним случиться.

«Это было на самом деле», подтвердил Экстрасенс, будто отвечая на его отрицание. «Ты забыл, но эти воспоминания реальны».

Как я мог забыть такое?!.. Как я вообще пережил нечто подобное?

Тишина заполнила комнату, и только сейчас Фулгур осознал, что его дыхание выровнялось, хотя сердце все еще билось, как барабан, несмотря на отсутствие физической боли.

«Ты знал об этом давно, Фуфучан. Еще до того, как попал в это время. Тебе просто нужно спросить его. Не думаю, что он солгал бы, если бы ты задал прямой вопрос. Так же, как и ты не смог бы солгать ему».

«ДА ПОШЕЛ ТЫ, ЕБАНЫЙ ПСИХ!» Фулгур дважды стукнул себя пальцами по виску, переводя все свои сайнеты в режим энергосбережения. Зрение вернулось к его комнате, погруженной в почти полную темноту, и он лежал в тишине, все еще сжимая в руке нетджек.

«Прости… за то, что я псих». Голос Экстрасенса отозвался в его сознании, даже без видеосвязи и без того, чтобы его лицо было видно Глазам. Хотя тон звучал нейтрально, Фулгур ощутил сквозь их связь глубочайшую печаль. Ни слов — лишь бездонную пучину боли. Слезы наконец хлынули, бесконечным потоком стекая по его лицу. Грусть, которую он почувствовал от Экстрасенса, была не из-за того, что его назвали психом. Это была боль от осознания, что он причинил Фуфучану дискомфорт.

Черт... заебало.